Ребята не блефуют

— Насколько сложно внедрить ваши разработки?

— С технической точки зрения ничего сложного нет. Если не считать стадию проектирования. В 2007 году по заказу компании СУЭК с помощью нашего партнера «Бийскэнергомаш» была реконструирована котельная в Шарыпово. В типовом котле заменили только нижнюю часть топки. Все. Котел начал производить два продукта: тепло и буроугольный кокс. Единственное заметное изменение — котельная потребляет в два раза больше угля, но она выдает и в два раза больше продукции в энергетическом эквиваленте. Это, по сути, демонстрационный проект — предполагается, что по такому же пути можно реконструировать другие котельные и ТЭЦ в Красноярском крае.

— То есть внедрение ваших разработок в России медленно, но идет?

— К сожалению, российская экономика имеет низкую степень готовности для приема инноваций. Хоть у нас на самом высоком уровне и объявлен курс на новые технологии и инновации, его практическая реализация идет в значительной мере в режиме кампанейщины. Как ни странно, на самом деле мало кто заинтересован во внедрении новых технологий. Например, в вертикально интегрированных структурах менеджменту принципиально невыгодно внедрять новые технологии, поскольку, говоря простым языком — получаешь головную боль за ту же зарплату. Инновации нужны только собственникам этих мегаструктур, чтобы увеличить прибыль, но они, как правило, «живут на другой планете», если вспомнить аналогию из фильма «Киндза-дза», и до них наши сигналы не доходят.

А первая реакция всех, кто заочно знакомится с нашими технологиями: «Такого не может быть. Неужели за столь длинную историю использования угля никому это не пришло бы в голову?» Сомнения снимаются только после посещения действующих предприятий, где можно все «пощупать руками» и убедиться, что «ребята не блефуют».

Так что, как это ни странно, но нам наиболее эффективную рекламу обеспечивает «сарафанное радио». Поэтому нужно дождаться накопления критической массы — сейчас установки единичны, но по мере увеличения их количества многократно возрастает доля осведомленных и что более важно — заинтересованных специалистов и промышленников.

В Красноярском крае мы пытаемся вместе с краевым правительством запустить программу перевода зерносушилок с дизтоплива на газ из угля. Раньше во многих колхозах и совхозах сушили витаминную муку. Потом дизельное топливо стало слишком дорогим, и про этот вид корма многие забыли, а в некоторых хозяйствах перевели сушилки с солярки на сырую нефть. Что, кстати, следовало бы категорически запретить. Дело в том, что при сжигании нефти образуется масса канцерогенов, в первую очередь бензопирена. И такими газами сушить зерно (очень активный адсорбент) ни в коем случае нельзя. Это большой вопрос к Роспотребнадзору.

 В Балахтинском районе нашего края в одном из хозяйств поставили нашу установку — на вырабатываемом газе сушат зерно. Установка окупилась за два месяца. Работают на местном угле, и затраты у них раз в 10 меньше, чем раньше были расходы на нефть. Теперь мы предлагаем краевому правительству этот опыт тиражировать. Ведь у региональных властей есть соответствующие экономические рычаги. Проект этой программы родился давно, больше 10 лет назад, но продвижение вперед пока мало¬заметно. Трудно сказать, какие еще дополнительные аргументы нужны. Вот вам характерный пример инновационного процесса в нашей стране.

— За рубежом процесс воплощения в жизнь идет проще?

— Отчасти да. В Монголии 20 октября прошлого года мы запустили демонстрационную установку. Собственно, большой необходимости в этом не было. Мы считаем, что надо было сразу строить промышленное предприятие. За прошлый год действующие в нашем крае производства посетили несколько монгольских делегаций. Но, как говорится, восток — дело тонкое. Запуск состоялся с большим опозданием против ранее намеченных сроков — к сожалению, в процессе реализации проекта сменился инвестор. Пришла другая команда менеджеров из Сингапура, которые перекупили бизнес у монгольского партнера. Они долго вникали в ситуацию, поскольку сами — типичные финансовые инвесторы, не знакомые с промышленностью. Тем не менее мы запустили то, что в Монголии с изрядным пафосом назвали Первой фабрикой бездымного топлива. Поясню, почему в Монголии в Улан-Баторе главная проблема — экология. Вокруг города в юртах живут порядка 300 тысяч человек, самые бедные монголы, которые топят свои буржуйки, кроме угля, чем попало: мусором, старыми шинами, пластиковыми бутылками. Смог над городом стоит чудовищный, зимой видимость на улицах — метров пять, многие постоянно болеют, дети дышат канцерогенами. Страна не самая богатая, но правительство приняло национальную программу оздоровления экологии, и построенная по нашей технологии установка должна стать ее первым реальным шагом.

На мини-заводе местный уголь перерабатывают в буроугольный кокс, из которого тут же получают бездымные топливные брикеты. Попутный газ пока что сжигается в свече, поскольку заказчик еще не смог сделать окончательный выбор, как им распорядиться. Из-за кризиса затянулись переговоры о строительстве там же предприятия на 150 тысяч тонн кокса в год. Теперь инвесторы предлагают строить завод постепенно, малыми очередями. Более активные шаги по защите атмосферы Улан-Батора предпринимает сформированное осенью новое правительство Монголии. Буквально перед новым годом был объявлен международный тендер на реконструкцию столичной ТЭЦ-2, который предполагает переделку котлов под производство буроугольного кокса. Где-то в середине марта станет известно о его результатах, и мы надеемся получить контракт на производство 120 тысяч тонн топливных брикетов в год. Дыма над Улан-Батором станет заметно меньше.