Правда нефтехимиков

В пояснительной записке к проекту Федерального Закона «О регулировании использования нефтяного (попутного) газа» депутаты приводят аргументы, доказывающие, что законодательная неурегулированность отношений в использовании ПНГ ведет к загрязнению окружающей среды и потере невозобновляемых природных ресурсов из-за низкого уровня его утилизации, хронической недогрузке газоперерабатывающих предприятий. Инициаторы проекта утверждают, что в настоящее время в Российской Федерации только около 40% ПНГ (примерно 12 млрд м3) подвергается переработке с целью получения сырья для нефтехимических предприятий и сжиженного газа для населения. Еще 40% сжигается без переработки на ГРЭС, а 20% уничтожается на промыслах путем сжигания в открытых факелах.

По тем же данным, за последние 10 лет только в Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком автономных округах в факелах сожжено более 60 млрд м3 ПНГ. В результате окружающая среда и население подвергаются воздействию экологически вредных продуктов сгорания ПНГ, в том числе и канцерогенных, что приводит к существенному повышению заболеваемости населения в регионах нефтегазодобычи. За год в результате сжигания ПНГ в атмосферу выбрасывается 400 тыс. тонн вредных веществ — окиси углерода, окислов азота, углеводородов, сажи. А в то же самое время платежи за загрязнение окружающей среды от выбросов попутного газа не превышают 0,8-1,2% от стоимости реализуемой нефти. Из-за недостаточного уровня утилизации ПНГ мощности нефтехимической промышленности (одной из базовых отраслей, на долю которой приходится около 6% промышленной продукции страны, более 7% налоговых платежей и других доходов в консолидированный бюджет и около $6 млрд валютной выручки) в среднем загружены лишь на 40%. Упущенная выгода от каждого не вовлеченного в сферу переработки миллиарда кубических метров нефтяного (попутного) газа эквивалентна потере товарной массы на сумму $270 млн. При этом потери бюджета составляют порядка $35 млн.

По мнению инициативной группы, закон призван создать предпосылки для оздоровления экологической обстановки (сокращение выбросов в атмосферу вредных веществ не менее, чем в 3 раза), загрузки мощностей газопереработки и нефтехимии (увеличение товарной продукции на $1-1,5 млрд), соответствующего роста поступлений в бюджеты всех уровней, решения социальных проблем (создание не менее 10 тыс. рабочих мест).

Правда нефтяников

Нефтяники утверждают, что уровень утилизации ПНГ на сегодня составляет не 40%, а 87%. По последним данным, в Западной Сибири добывается 26 млрд м3 ПНГ, на переработку на ГПЗ «Сибнефтегазпереработки» направляется, как и утверждают газопереработчики, 12 млрд м3 ПНГ, напрямую нефтяниками направляется на ГРЭС и на собственные нужды примерно 11 млрд м3 ПНГ, сжигается не более 3,5 млрд кубов.

Если разработчики законопроекта обсчитали упущенную выгоду от каждого не вовлеченного в сферу переработки миллиарда кубических метров ПНГ (равной $270 млн), почему же раньше и государство, и законодатели, и правительство были слепы и такой своей выгоды не видели? Да потому, что вопросы наращивания уровня использования ПНГ того же самого толка, что и вопросы притока инвестиций в российскую экономику. Попутный газ нефтяники жгут не из вредности. Горит там, где собирать, утилизировать и транспортировать нет никакого смысла — месторождения находятся за многие сотни километров от предприятий газопереработки и их систем утилизации газа, транспортировать на такие расстояния нет экономической целесообразности.

Так, себестоимость добычи ПНГ колеблется от 200 до 250 руб. за 1 000 м3, транспортировка может добавить еще до 400 руб./тыс. м3, а покупают газопереработчики ПНГ по 60-90 руб./тыс. м3 при предельно установленной цене в 150 руб./тыс. м3. Создавать инфраструктуру по утилизации ПНГ на отдаленных месторождениях при сложившихся ценах на ПНГ равносильно экономическим похоронам разработки этих месторождений. Именно поэтому в ряде лицензионных соглашений предусматривается 100%-ное сжигание ПНГ. Что выбрать: нефть или ПНГ, развитие нефтяной промышленности, и тем самым дополнительные доходы в бюджеты всех уровней, или ее сворачивание из-за сложившейся экономики добычи и утилизации ПНГ?

Выход, разумеется, есть. Если нефтехимия дает в консолидированный бюджет, по утверждению разработчиков законопроекта, 7% налоговых платежей и других доходов и около $6 млрд валютной выручки, почему бы определенную часть доходов газо- и нефтепереработчиков не перенаправить на финансирование инфраструктуры по сбору и утилизации ПНГ, урегулировать этот вопрос через цены на ПНГ, тем самым сделать проекты по созданию систем сбора и транспортировки ПНГ экономически выгодными?

Стенка на стенку

Основной довод газопереработчиков — ПНГ не продукт, а отход, за который газопереработчики вообще не должны платить. На извлечение ПНГ вообще нет затрат, он выходит сам собой. Нефтяники с этим категорически не согласны. По мнению специалистов «Сургутнефтегаза», если газовый фактор в добываемой нефти высок, то затраты на строительство скважины возрастают на 20-25%, тем самым увеличивая и затраты на амортизацию, и на обслуживание, и ремонт. И если бы затрат на добычу ПНГ не было, почему нефтяникам быть недовольными тем, что за беззатратный отход газопереработчики им еще и платят?

По большому счету, данный законопроект обошел, как ненужную, даже теоретическую возможность рентабельности добычи попутного газа. Но ведь экономические рычаги, способные стимулировать нефтяников к росту утилизации ПНГ, явно лежат на поверхности — кто будет вкладывать значительные ресурсы в создание систем утилизации и сбора ПНГ, если окажешься отлученным от дохода по его переработке?

Во-первых, как уже отмечалось, если цены на попутный нефтяной газ будут покрывать затраты на его добычу, строительство газосборных сетей, комприминирование, транспортировку и обеспечат необходимую прибыль, нефтяники нарастят его добычу так, что у газопереработчиков не хватит мощностей для переработки. Во-вторых, нефтехимикам очень полюбился процессинг, а почему бы и нефтяникам не перерабатывать свой газ на предприятиях нефтехимии по процессингу и не принять участие в прибылях, получаемых от глубокой переработки ПНГ?

Проблема сжигания попутного нефтяного газа — в переплетении и экономического, и инвестиционного аспектов. Вот уже 10 лет кто только в истерике не бьется, призывая инвестировать в нефтяную промышленность, завлекая иностранных инвесторов, но деньги что-то никто не спешит вкладывать и, более того, и не будет после принятия данного закона, принуждающего инвестора себе в убыток инвестировать в создание инфраструктуры сбора и транспорта ПНГ, который газопереработчики хотят взять бесплатно.

Проблема сжигания ПНГ в факелах вызвана еще и тем, что у газоперерабочиков нет соответствующих мощностей для утилизации попутного газа, добываемого на новых, удаленных месторождениях. Неспроста же нефтяники занялись созданием своих газоперерабатывающих мощностей, строят газотурбинные электростанции и установки по переработке попутного нефтяного газа.

Рефреном в законопроекте звучит желание карать, штрафовать, аккумулировать эти штрафы — вот тогда и нефтехимию можно будут поднять. Сравнительно недавно наша налоговая система грешила штрафами и пенями. Что в результате? Чтобы она полностью не задушила нефтяников штрафами, а заодно и бюджет вместе с ними, все штрафы были списаны или реструктуризированы. А лоббисты данного законопроекты уверены, что штрафы потекут рекой, да еще такой полноводной, которая позволит в полной мере проинвестировать газопереработку. Инвестиции из штрафов — такого еще никто не предлагал, наивно полагая, что штрафы — это административная предупредительная мера.

Опять залезть в бюджетный карман?

По мнению депутатов, принятие Федерального Закона «О регулировании использования попутного нефтяного газа» не повлечет увеличения расходов федерального бюджета. А как же тогда трактовать такие источники поступлений для улучшения использования ПНГ, заложенные в законопроекте, как перенаправление на эти цели целевых экологических поступлений, платы за пользование недрами, в том числе бюджета развития, фонда воспроизводства минерально-сырьевой базы и соответствующих федеральных программ. Может расходы федерального бюджета и не возрастут, но уж перераспределены будут точно. Все это — явное желание залезть в бюджетный карман. Более того, отчислений на ВМСБ и сегодня не хватает на развитие сырьевого потенциала отрасли, а если их еще перенаправить на утилизацию ПНГ, то, по мере роста уровня использования попутного газа, разведка новых месторождений будет сворачиваться — и останемся мы через некоторое время с объектами, хорошо подготовленными к сбору ПНГ, но полностью исчерпавшими себя месторождениями. Что, газопереработку нужно развивать за счет геологоразведки?

Чего стоит только одно создание фонда на улучшение газопереработки! Опять фонд, опять приближенные к новой кормушке. Что это, желание вновь вернуться к фондовой плановой системе распределения? Нефтяники недоумевают, стоило 10 лет биться над созданием рынка, чтобы вернуться к Госплану.

Когда рынок выстроен под одного игрока

Основным покупателем ПНГ выступают газоперерабатывающие заводы «Сибнефтегазпереработки». Их монопольное положение определяет всю структуру рынка ПНГ, а по сути создает антирыночную ситуацию. Законопроект ее еще более усиливает, поскольку ставит своей целью усиление регулирования поставок, регулирование прав производителя ПНГ, регулирование цен. Нефтяные компании заявляют, что все это очень сильно напоминает 38-й год.

По мнению представителей компании ТНК, вот уже пять лет нефтяники пытаются убедить Минэкономики в том, что методика расчета цен, применяемая при покупке ПНГ, не отвечает требованиям. С 1995 года в цене ПНГ нефтяники только сильно потеряли. В долларовом эквиваленте пять лет назад цена ПНГ была на уровне $12,5 за 1 000 м3, а в 2000 году предельная цена определена в 150 руб./тыс. м3, что эквивалентно $5 с небольшим, причем газопереработка устанавливает цены для отдельных производителей и в 60, и в 100 руб./тыс. м3. Поэтому нефтяники от реализации ПНГ имеют реально от $2 до $3,5. Таким образом, на фоне непрекращающейся инфляции нефтяники проиграли в ценах на ПНГ 2000 года по сравнению с 1995 в 3,5-6 раз! В России на все цены растут, но не на ПНГ. Вся экономическая политика на рынке ПНГ сегодня — против эффективности его добычи и использования.

Когда закон выстраивается под монополиста (а он заставляет весь ПНГ продавать газопереработчикам), то если отпустить цены, покупатель-монополист предложит, как сегодня, такую цену, что у нефтяных компаний будут одни убытки. Регулируемые Министерством экономики цены на ПНГ дотируют его добычу и утилизацию за счет цен на нефть. Именно государственная ценовая политика заставляет нефтяные компании сжигать ПНГ в ущерб нефтехимии.

Нужно отметить, что ценовая политика на ПНГ зеркально отражается и в ценах на сжиженный газ. Цены на сжиженный газ занижены из-за дотаций населению, поэтому происходит и дотация его в части сырья для нефтехимии. Но население потребляет не более 35-40% объема производимого сжиженного газа. Пока выигрывают все те же нефтехимики. Это позволяет спекулировать на сжиженном газе и на ШФЛУ и вызывает их усиленный экспорт в ущерб местному производству. Именно по этим причинам осенью 2000 года разразился кризис на рынке сжиженного газа для населения.

Необходимо разделить потоки, выделить ту их составляющую, что действительно требует дотаций. Остальной газ необходимо реализовывать на рыночных условиях, а не издеваться над рынком сжиженного газа. Нефтяникам будет выгодно продавать его по повышенной цене.

Пока не будут найдены компромиссы на рынке ПНГ и продуктов его переработки, не будет и долгосрочных поставок действующих потоков сырья.

Законов наших люблю громадье...

Практика приобретения попутного газа у нефтяников за бесценок и единоличного присвоения немалых прибылей от реализации дорогостоящих продуктов его переработки весьма привлекательна для газопереработчиков. И здесь все средства хороши, вплоть до принуждения к этому нефтяников посредством принятия специального закона. У нас издано много законов, которые никто не выполняет и не контролирует. Данный закон ничего не дает еще и потому, что практически все, что он несет, есть в других законах.

Бросается в глаза явная спешка в подготовке законопроекта, который просто пестрит положениями действующих законов «Об охране окружающей природной среды», «О недрах», «О промышленной безопасности», «Об экологической экспертизе», Административного кодекса РФ, а также включает ряд пунктов полномочий органов Минприроды и Госгортехнадзора. Насколько это корректно? Если авторы законопроекта списали статьи вышеперечисленных законов в силу того, что они исполняются плохо, то вряд ли можно рассчитывать на выполнение нового закона, который они лоббируют. Кто из нефтяников их не выполнял, тот и не будет выполнять, а законопослушных не стоит “поощрять” дополнительными штрафами и наказаниями.

Кто спорит, нефтяники — далеко не из разряда бедных. Но принимать закон, предполагающий неприкрытую экспроприацию доходов одних и перераспределение их в пользу других — это мы уже проходили. Одной рукой пытаемся создать более приемлемый налоговый климат, бьемся над принятием более цивилизованного Налогового Кодекса, снимаем непосильную налоговую нагрузку с производителя, другой — хотим его прихлопнуть так, чтобы мало не показалось.

Кто может поручиться, что усиление фискального давления на нефтепроизводителей не вынудит их к вывозу капитала за рубеж, причем самыми легальными способами. Уже сегодня нефтяники не только имеют виды на развитие бизнеса за пределами России, но и осуществляют географическую диверсификацию за границей, причем не столько в нефтедобыче, сколько в самых выгодных сферах — нефтепеработке и сбыте. Через какое-то время мы может быть спохватимся, что наши нефтяные компании полностью свернут строительство тех же АЗС внутри страны и самый доходный свой бизнес будут вести именно за рубежом.

Нет экономического стимула

А кто-нибудь просчитал, как повлияет на бюджет и внутреннее ценообразование усиление фискальных санкций по отношению к нефтяникам? Ведь в так называемом финансово-экономическом обосновании законопроекта нет об этом ни слова. В конечном итоге рост затрат нефтяников на создание инфраструктуры по утилизации ПНГ вызовет либо отвлечение средств из разведки и добычи, что приведет к адекватному сокращению налогооблагаемой базы, в том числе и по экспортным потокам, либо вызовет рост цен, а тем самым инфляцию и сокращение внутренней активности в стране вообще, либо к прямому сокращение налогооблагаемой прибыли и доходов бюджета.

Это иллюзия, что нефтяники будут инвестировать в увеличение утилизации ПНГ без соответствующего интереса к этому. Но, увы, в новом законе нет и намека на стимулирование увеличения добычи ПНГ, заинтересованности в повышении уровня его утилизации. Так нужен ли нам дополнительный попутный нефтяной газ, или стоит задача собрать средства на развитие нефтехимии любой ценой?

Проблем с использованием ПНГ, и не только с этим, накопилось множество. Независимые газопроизводители добились допуска в трубу «Газпрома», но при условии прямых договоров с энергетиками. Нефтяные компании формально могут использовать это право, подав заявку за 3 месяца. Но электростанции не устраивает цикличность добычи ПНГ, и они требуют каких-то гарантий стабильности поставок (например, приема газа «Газпромом» в свои подземные хранилища).

Однако «Газпром» принимает газ на хранение по такой цене, что сама поставка на ГРЭС теряет всякий смысл. Цены и на транспортировку и на хранение установлены такие, что себе дороже. Поэтому-то практически каждая нефтяная компания уже развивает свое направление по использованию ПНГ. Что, теперь надо их свернуть и весь ПНГ направить нефтехимикам? А как быть с теми газоперерабатывающими установками, которые нефтяники уже эксплуатируют? Более того, нефтяники используют ПНГ на собственные технологические нужды. Что, им теперь сдавать газопереработчикам весь объем ПНГ, а самим дрова завозить для технологических нужд?

Вспомнить все

По проблемам регулирования добычи, поставки, переработки ПНГ в правительство уже было внесено три проекта постановления, но до сих пор не принято ни одного. Есть у нас закон о газоснабжении, но если есть необходимость обратиться еще раз к ПНГ, то надо или доработать действующий закон, или принять его в новом виде, если он устарел.

Прежде чем браться за закон о регулировании использования ПНГ, нефтяники предлагают исполнить распоряжение правительства от 16.03.2000 г. № 389-р, обязывавшее соответствующие министерства совместно с нефтяными и газоперерабатывающими организациями разработать и до 1 октября 2000 года утвердить программу «Попутный нефтяной газ». В соответствии с ней нужно проработать вопросы как по ресурсной части, так и по потребителям. Станет ясно, что мы хотим решать и что получить в результате. Почему нужно ставить телегу впереди лошади (принимать закон о ПНГ), когда нет законов и о нефти, и о газе? Сегодня отложено обсуждение новой редакции Закона «О недрах» до принятия этой 2-ой части Налогового Кодекса. Почему же предпринимается такая спешная попытка принятия закона о регулировании использовании ПНГ? А ведь он в части бюджетных преференций может войти в противоречие с Налоговым Кодексом?

Представители нефтяных компаний — «ЛУКОЙЛ», ТНК и «Сургутнефтегаз» — 26 октября на пресс-конференции по случаю внесения данного законопроекта заявили, что в целом проект закона носит декларативный характер, задачи увеличения уровня использования ПНГ, которые им ставятся, не решены. Он не учитывает взаимных интересов всех сторон, их прав и ответственности. По большому счету, в нем даже не прописаны участвующие в его реализации стороны. В законе нет механизма его реализации — ничего, кроме штрафов. Маскируясь экологическим экраном, он решает экономические проблемы газопереработки и нефтехимии. В таком виде законопроект даже не должен рассматриваться, и серьезно к нему относиться нельзя. Он, считают нефтяники, явно преждевременен.