Пытаясь компенсировать падение спроса на внешних рынках, Узбекистан делает ставку на внутренний спрос и поставки на экспорт товаров с высокой добавленной стоимостью…

По неофициальным данным, в четвертом квартале прошлого года узбекский экспорт упал более чем вдвое при сохранившихся темпах роста объемов импорта. При этом в отличие от других стран СНГ Узбекистан в последнее время показывал относительно неплохие темпы роста экспорта, а товарооборот даже, несмотря на издержки кризиса на соседних рынках, увеличивался семимильными шагами. Хотя уровень жизни населения и его платежеспособность при этом заметно не изменились. В условиях неблагоприятной конъюнктуры на экспортных рынках узбекское руководство сделало ставку на экспорт высокопередельных товаров со значительной долей добавленной стоимости. От того, насколько успешным окажется выбранная стратегия, зависит, придется ли стране столкнуться с отрицательным сальдо во внешней торговле со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде нехватки ликвидности и импорта инфляции.

Как на дрожжах

Последние пять лет страна активно наращивает показатели внешнеторговой деятельности. В условиях мирового финансового кризиса власти заявляют о росте внешнеторгового оборота: в 2008 году он увеличился на 21,4%, превысив 19 млрд долларов. В основном рост обеспечен экспортом, который отчетливо доминирует над импортом, особенно в физических показателях. Благодаря опережающему росту поставок за рубеж активное сальдо за прошлый год увеличилось почти в 1,8 раза до уровня в четыре миллиарда долларов. При этом рекордсменом роста стали энергоносители – их экспорт вырос в 8,3 раза. Существенный рывок здесь произошел после того, как в декабре 2002 года между НХК «Узбекнефтегаз» и ОАО «Газпром» было подписано соглашение о стратегическом сотрудничестве в газовой отрасли. Впрочем, по словам ташкентского аналитика Владимира Парамонова, говорить о зависимости страны от экспорта газа не приходится.

«У Узбекистана нет и не было зависимости от экспорта газа, – говорит эксперт. – Сегодня здесь добывают чуть более 60 миллиардов кубических метров газа в год. Для внутренних нужд в последние годы направлялось от 43 до 49 миллиардов, на экспорт – менее 30% от добываемого газа, в 2008 году – около 17 миллиардов кубических метров газа». Для сравнения: Туркменистан экспортирует около 90% всего добываемого в стране газа.

От перемены мест слагаемых…

Но в целом в экспорте преобладает сырье и товары с низким уровнем добавленной стоимости, совокупная «вывозная» доля которых сегодня составляет более 50%. Доминируют энергоносители, хлопок, медь, а также золото и уран, указанные в позиции «прочие».

По данным Госкомстата, на долю готовой продукции в экспорте 2007–2008 годов приходится почти 50%. Но и эта цифра требует пояснений. Вспомним, что такое готовая продукция. К этой категории можно отнести, например, продукцию черной металлургии, хлопчатобумажную пряжу, серную кислоту, цемент и т.д. Хотя все это – товары с низким уровнем добавленной стоимости, и к группе высокотехнологичных или наукоемких они никакого отношения не имеют.

При этом снижение доли хлопка, на которое настойчиво указывают власти – с 27,5% в 2004 году до 9,2% в 2008−м, полностью компенсируется ростом экспорта газа – с 7,2% до 25,2% за тот же период. Вместе с тем доля машиностроения (а это на 99% продукция совместного предприятия GM Uzbekistan в Асаке), химической продукции и сектора услуг с учетом ценового фактора остается практически неизменной. Однако успехи данных отраслей, прежде всего автомобилестроения, а также пассажирских и грузовых перевозок в большей мере связаны с благоприятной докризисной конъюнктурой. К тому же активизация внутреннего спроса на продукцию предприятий данного сегмента сдерживается ограничением платежеспособности населения.   

Качество тонны

Важным индикатором экспортно-импортных операций является средняя стоимость тонны экспортной и импортной продукции. Разница тут впечатляет: тонна импорта дороже тонны экспорта более чем в три с половиной раза! За этими цифрами стоит одна из наиболее существенных характеристик сложившейся внешнеторговой деятельности. А именно – преобладание сырья, продуктов первичной обработки и низкого уровня передела с невысокой добавленной стоимостью. При этом за последние пять лет стоимость одной средней тонны и экспорта, и импорта синхронно увеличилась на 7,2%, что говорит о закрепившейся тенденции увеличения ввоза продукции с высокой добавленной стоимостью, в то время как в экспорте сохраняется господство сырьевых позиций.

Этот факт подтверждает и анализ структуры крупнейших экспортеров в региональном ракурсе. Четыре промышленно развитых региона обеспечивают две трети совокупного внешнеторгового оборота. Отметим лишь, что лидерство города Ташкента здесь не должно вводить в заблуждение – львиную долю экспорта в объеме 3,18 млрд долларов обеспечили газовый оператор АК «Узтрансгаз» и три внешнеторговые госкомпании, обладающие монопольным правом на экспорт хлопка. Экспорт в Ташкентской области обеспечивает крупнейший производитель меди в регионе – Алмалыкский ГМК и два химических предприятия в Алмалыке и Чирчике.

В Кашкадарьинской области, основной углеводородной базе страны, вывоз сырья обеспечила швейцарская Zeromax (по неофициальным данным, структура, аффилированная с дочерью президента – Гульнарой Каримовой), разрабатывающая месторождения в Южном Гиссаре. При этом доля полиэтиленовой продукции Шуртанского ГХК, расположенного в области, остается незначительной – порядка 10%.

Особняком стоит Андижанская область, где расположен автомобильный завод GM-Uzbekistan. По прогнозам, в 2008 году предприятие должно было направить на экспорт до 110 тыс. автомашин. Однако высокотехнологичный вывоз в конце 2008 года напрямую столкнулся с финансовым кризисом, и это был первый тревожный звонок в двери экспортно ориентированной политики Ташкента.

По неофициальным данным, осенью прошлого года на завод было возвращено порядка 15 тыс. единиц автомобилей после того, как случился обвал потребительского спроса в России – практически единственного потребителя продукции автозавода в Асаке. Официальных данных по прошлогоднему экспорту завод до сих пор не обнародовал, но данные дилеров подтверждают эти догадки. Уже в январе завод снизил производство в полтора раза, как утверждают местные эксперты, именно на тот объем продукции, который был запланирован на экспорт.

Точка падения

В конце прошлого года аналитики практически всех международных институтов прогнозировали снижение экспортных доходов Узбекистана в 2009 году из-за падения цен на хлопок, медь, а также готовую продукцию, поставляемую в страны СНГ.

По данным аналитиков узбекской инвестиционной компании Avesta Investment Group, если по итогам третьего квартала рост экспорта в сравнении с прошлым годом составлял 92,3%, то в четвертом квартале он сократился более чем в два раза и составил чуть менее 1,5 млрд долларов. Впервые за четыре последних года темпы роста экспорта (+14,6% за четвертый квартал) оказались ниже темпов роста импорта, который вырос за октябрь-декабрь на 32,3%.

По мнению независимого экономиста из Ташкента Виктора Ивонина, это совершенно нормальная реакция экономики на кризисные явления в странах–импортерах узбекской продукции. Если у импортеров нет денег, то, естественно, они не покупают продукцию. «В определенном смысле это позитивное явление для Узбекистана, – считает он. – Так, сокращение экспорта автомобилей позволяет частично восполнить дефицит внутреннего рынка в этой продукции. Выигрывают от этого и производители, поскольку цена автомобилей на внутреннем рынке выше, чем поставляемых на экспорт. В свою очередь сокращение экспорта текстильной продукции ведет к выдавливанию импортируемых текстильных товаров из Китая и Турции. Но наблюдаемое сокращение экспорта – явление временное, поскольку известно, что это происходит не из-за конкуренции и не из-за потери рынков. Как только импортеры восстановят экономику, восстановится и экспорт».

В феврале 2009 года Международный хлопковый консультативный комитет по хлопку (ICAC) посчитал, что Узбекистан, являющийся третьим мировым экспортером хлопка, может снизить объем экспорта волокна в сезоне 2008–2009 на 40%, до 450 тыс. тонн. Эксперты связали эту тенденцию со снижением потребности в хлопке в Китае, доля которого за последние пять лет в общем экспорте узбекского хлопка-волокна выросла с 5 до 18%.

В сложившихся условиях власти начали активно выправлять баланс торговли. Прежде всего, за счет сокращения импорта. Учитывая, что главные статьи импорта Узбекистана – машины и оборудование (53,3%), химическая продукция (13%) и продовольственные товары (8,1%), ограничивать приходится закупки именно по первой позиции. По мнению местных аналитиков, складывается парадоксальная ситуация: в условиях кризиса стремление стимулировать внутренний спрос натыкается на практическое замораживание процессов модернизации реального сектора. Как сообщил представитель таможенного ведомства Узбекистана: «Чтобы не испортить статистику, дано негласное указание затягивать процесс регистрации импортных контрактов на границе».

Те же грабли

Руководство страны одной из приоритетных задач на 2008–2010 годы определило рост экспорта на 15–17% в год. При этом основными статьями экспорта должны стать товары с высокой добавленной стоимостью. Достижение поставленных целей существенно осложняется наличием целого комплекса внутренних проблем национальной и региональной экономики. Для того чтобы экспортировать столь существенную долю конкурентоспособной наукоемкой продукции, ее как минимум необходимо производить.

Ташкент всегда активно пропагандировал свою политику импортозамещения как универсальный инструмент экономического успеха. Регулярно каждые три года обновляется программа локализации продукции, сырья и комплектующих. По оценке правительства, ежегодный эффект замещения импорта составляет порядка 1,5 млрд долларов, а предприятия осваивают прядка 200 наименований новой продукции. Для стимулирования отечественных производителей правительство приняло решение предоставить им 20−процентную скидку при госзакупках товаров и услуг. Однако для того, чтобы на равных конкурировать с импортными товарами, одного протекционизма недостаточно. Если же качество и номенклатура импортозамещаемой продукции не будет соответствовать общепризнанным стандартам, то внутренний спрос будет, как и ранее, удовлетворен импортом.

По словам г-на Ивонина, в экономике любой страны примерно 80% экспорта составляет весьма ограниченная номенклатура продукции. Обычно не более 15–30 наименований. Узбекистан не является исключением. Он удерживает свои позиции на мировом рынке прежде всего по углеводородам, хлопку, металлам и др. «Остальные 20%, – подчеркивает он, – это очень широкая номенклатура товаров, значительная часть которой постоянно меняется за счет случайных, а не закономерных сделок. Расходы на внедрение в новый сегмент рынка велики, а возможные объемы продаж незначительны. Поэтому заинтересованность в удержании той или иной продукции в экспортном режиме незначительна».

УЗБЕКСКИЙ ГАЗ

О перспективах прироста экспорта узбекского газа, переработки его на территории республики и некоторых аспектах промышленной стратегии говорит независимый аналитик из Узбекистана, кандидат политических наук Владимир Парамонов.

– Аналитики говорят об усилении зависимости Узбекистана от экспорта газа, увеличении его доли во внешней торговле. Как вы можете прокомментировать такие предположения?

– Пока этой зависимости нет. Думаю, в перспективе объемы экспорта газа потенциально могут вырасти, даже в два раза (с 17 млрд кубометров до 34. – «ЭК»). Однако это возможно только при соблюдении некоторых условий.

Во-первых, должны получить развитие проекты по добыче газа с новых месторождений, которые осваиваются в основном российскими компаниями («Газпром», ЛУКОЙЛ), а в случае проекта на Арале – также международным консорциумом инвесторов (куда входят и российские компании). В частности, ЛУКОЙЛ в ближайшие несколько лет сможет выйти на объемы добычи до 12 миллиардов кубометров.

Однако не факт, что все эти объемы будут экспортироваться. В своей стратегии Узбекистан делает ставку на переработку газа с получением продукции газохимии с высокой нормой добавочной стоимости: именно поэтому совместно с ЛУКОЙЛом планируется построить новый газохимический комплекс. После введения его в строй мы сможем ежегодно перерабатывать около 8–10 миллиардов кубометров газа, добытого в перспективе ЛУКОЙЛом.

Во-вторых, должна быть расширена существующая газотранспортная система в российском направлении (газопроводы Средняя Азия – Центр, Бухара – Урал. – «ЭК»), которая сегодня задействована по максимуму, позволяя экспортировать около 16 миллиардов кубометров газа «Газпрому». Кроме этого существует и газотранспортная система с соседними странами, которая позволяет поставлять около одного миллиарда кубометров в Таджикистан и Кыргызстан.

В-третьих, о значительном росте объемов поставок газа из Узбекистана можно говорить лишь в случае реализации целого комплекса мер по ресурсосбережению. Видимо, только исходя из этих соображений Узбекистан в следующие несколько лет (предположительно начиная с 2010 года) планирует довести общие объемы экспорта газа до 20 миллиардов кубометров в год (то есть увеличив всего на три миллиарда кубометров). При этом планируется и некоторое увеличение добычи, до 65 миллиардов кубометров газа.

В целом же наращивание объемов экспорта газа может быть осуществлено за счет добычи газа в проектах с участием зарубежных компаний (в основном российских) и снижения внутреннего потребления, доведя его к 2020 году до 32 миллиардов кубометров в год (в рамках государственной программы энергосбережения). В этом случае, даже если объемы добычи останутся на прежнем уровне, к 2020 году экспортный потенциал может составить около 30 миллиардов кубометров в год.

– Власти заявляют о постоянном увеличении доли готовой продукции в экспорте. Но некоторые эксперты утверждают, что так называемая готовая продукция не более чем блеф, и экспортируется продукция в основном с невысокой добавленной стоимостью. Что вы думаете по этому поводу?

– Я не согласен с такой постановкой вопроса. В своей стратегии Узбекистан делает ставку на промышленную политику – увеличение доли продукции с высокой нормой добавленной стоимости, преодолевая доставшуюся ему в наследство от СССР сырьевую ориентацию экономики. Например, по итогам 1990 года внутрисоюзный экспорт (а другого тогда и не было) Узбекистана состоял на 65% из сырьевых ресурсов (природный газ, хлопковое волокно и пряжа, цветные металлы, сельскохозяйственное сырье) и только на 23% из готовой продукции (машины, оборудование, химическая продукция, продовольствие). По результатам 2000 года республика стала первой страной СНГ, чей ВВП достиг уровня 1991 года, то есть по сути стала первой постсоветской страной, которой удалось восстановить уровень промышленного производства после распада СССР. Факты говорят сами за себя.

Так что сегодня у Узбекистана налицо успехи в развитии промышленности и увеличении доли готовой продукции в экспорте. Тем более что относительно других стран Центральной Азии, в том числе и Казахстана, у Узбекистана доля готовой продукции в экспорте продолжает увеличиваться.

О сырьевой же ориентации экономики следует больше беспокоиться в первую очередь другим странам Центральной Азии, особенно тем, чей экономический успех ранее во многом строился за счет притока нефтедолларов и внешних кредитов.

По материалам «Эксперт Казахстан» №14 (209)