На каких главных направлениях строилась международная политика России в 2009 году? Чего удалось в итоге добиться нашим дипломатам? Об – в беседе корреспондента «СПб ведомостей» с заведующим кафедрой мировой политики СПбГУ, полномочным представителем петербургского ЗакСа по международным связям Ватаняром ЯГЬЕЙ

– Ватаняр Саидович, готовясь провожать 2009 год, мы ожидали прежде всего той реакции, которую продемонстрируют страны Старого Света на российский проект нового договора о европейской безопасности. И вот в конце ноября этот проект увидел свет. Но страны НАТО подписывать его отказались. Получается, наши политики и дипломаты поставленной цели не достигли?

– Думаю, нельзя воспринимать ситуацию вокруг этого проекта столь однозначно. О том, что такой договор жизненно необходим, президент РФ Дмитрий Медведев говорил еще летом 2008 года. В самом деле де-юре Европа живет до сих пор по нормам Хельсинкского соглашения – заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству 1975 года.

Подчеркиваю: именно де-юре, но не де-факто. Подписанный почти 35 лет назад в столице Финляндии документ закреплял нерушимость границ, установленных после Второй мировой войны. Но ведь с тех пор на континенте произошли существенные перемены: объединилась Германия, распались Чехословакия, Югославия и СССР. Кстати, чуть ли не сразу после Хельсинкского совещания некоторые западные политики стали говорить: нерушимость границ – краеугольный камень отношений, но она отнюдь не означает неизменность... Вот такая, если хотите, дипломатическая казуистика.

Так или иначе, но для руководства России ясно, что та система договоров, которые действуют сейчас в Европе, в полной мере мир и безопасность не гарантирует. Свидетельством тому – кровопролитные войны на Балканах в начале 1990-х, натовские бомбардировки Югославии, конфликты на постсоветском пространстве, пятидневная война на Кавказе летом 2008 года. Словом, необходимость нового всеобъемлющего договора назрела.

То, что инициатором обновления правовой базы европейской безопасности стала именно Россия – уже прорыв.

Конечно, наши дипломаты и не предполагали, что новый договор все тут же начнут одобрять и подписывать. Эта наша инициатива – попытка заставить остальных всерьез задуматься о принципах коллективной ответственности за мир и безопасность. А суть договора довольно проста: его пункты предполагают закрепление на евроатлантическом пространстве принципов неделимой и равной безопасности. Любые меры безопасности участника или группы участников договора осуществляются исключительно с учетом интересов безопасности остальных членов соглашения.

Предусматривается и несколько уровней механизма решения споров. Самый простой – консультации участников договора. Другие два варианта – конференция членов соглашения и чрезвычайная конференция. То есть все очень логично.

Ну а реакция на проект наблюдается разная: скажем, Италия его не отвергает, Польша и страны Балтии, как и следовало ожидать, от него не в восторге. Гостивший недавно в Москве генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен заявил, что подписывать такой договор, по его мнению, вовсе не обязательно. Но предложение нами сделано.

– Ну а другой договор – СНВ-2. Его ведь собирались подписать с американцами в декабре, но этого не произошло...

– Об этом, на мой взгляд, исчерпывающе рассказал Дмитрий Медведев в своем недавнем большом интервью. Переговоры идут с момента избрания президентом США Барака Обамы, и по отдельным позициям действительно давим мы, по другим – американцы. Важно, что оба президента по телефону договорились: пока не будет подписан договор по СНВ-2, стороны будут строго придерживаться пунктов соглашения по СНВ-1, несмотря на то, что срок их действия истек 5 декабря.

Важнейший пункт будущего СНВ-2, который, я убежден, обязательно будет подписан, – снижение количества боеголовок у баллистических ракет до 500 – 1100 с обеих сторон. Напомню, что по СНВ-1 количество их равняется 2500, а ведь начинали сгонять с 10 тысяч! То есть продвижение вперед есть, да еще какое!

Но тут как раз стороны спорят: Россия за некий средний вариант, США – за 500 ракет на боевом дежурстве, так как у них есть еще запас – ракеты на складах. Но их ведь тоже можно быстро поставить на взвод.

К тому же американцы настаивают на установлении контроля за нашими мобильными ракетами – «Искандерами» и «Тополями-М». Мы против этого. В общем, переговоры идут непросто, но само их ведение уже можно поставить нашей дипломатии в актив.

– А как вы оцениваете наши успехи на кавказском направлении: ведь за год с лишним только Венесуэла да вот еще далекое экзотическое Науру согласились признать Абхазию и Южную Осетию...

– Это так, аналитики признают, что Россия включилась в процесс торговли дипломатическими отношениями: мы обещали помочь Науру с финансированием социально-экономических проектов, а Науру в ответ согласилось признать две новые республики на Кавказе. Что же, такова общемировая практика.

Вообще же считаю, что для ясности ситуации с самопровозглашенными государствами – а к двум упомянутым вами прибавим хотя бы еще Приднестровье, Нагорный Карабах, Северный Кипр – необходимо созвать специальную международную конференцию. Куда в этих проблемах ни кинь – всюду сложные узлы противоречий, а то и просто тупики.

– Президент Дмитрий Медведев, оценивая итоги завершившейся в Копенгагене конференции по климату, назвал их буквально «пшиком». Получается, там нам своих целей достичь не удалось?

– Действительно, того, чего мы хотели, в Копенгагене не произошло. Но не по нашей вине. Главным препятствием к принятию документа, обязывающего всех вносить свою лепту в оздоровление мирового климата, были позиции США и Китая.

Россия же готова была сократить свои выбросы в атмосферу при условии, что так же поступят все другие, в том числе и вышеназванные, главные загрязнители воздуха. Кроме того, у нас в запасе был еще один, если хотите эколого-дипломатический, козырь: громадные национальные расходы на сохранение лесов. Ведь лес – главный поглотитель углекислого газа. Поэтому объективно Россия и так вносит весомый вклад в оздоровление атмосферы.

Между тем среди политологов все чаще распространяется мнение, что весь наблюдаемый в мире ажиотаж вокруг глобального потепления имеет свои конкретные геоэкономические цели. А именно – он направлен против газо- и нефтедобывающих стран.

Так или иначе, но конструктивного итога в датской столице действительно не получилось. Но и там позиция нашей страны, активно выступающей за серьезные перемены не только в сфере экологии, но и во всем климате международных отношений, была видна весьма отчетливо.

По материалам www.spbvedomosti.ru