В названиях рассмотренных трех кислот используются русские корни. Для производных этих кислот (солей, сложных эфиров и др.) принято использовать латинские корни: формиат – для муравьиной кислоты (лат. formica – муравей), ацетат – для уксусной (лат. acetum – уксус), бутират – для масляной (греч. butyron – масло); эти названия, в том числе и для самих кислот, приняты и в западноевропейских языках.

Другие карбоновые кислоты встречаются в природе в составе сложных эфиров с глицерином и другими многоатомными спиртами – в виде жиров, масел, восков и редко – в свободном состоянии.

Валериановая кислота содержится в валериановом корне. В названиях трех последующих четных кислот (капроновая, каприловая и каприновая) есть общий корень (Capra на латыни – коза), эти кислоты, действительно, содержатся в жире козьего молока (как, впрочем, и коровьего), а в свободном состоянии «пахнут козлом». Содержание этих кислот в молочных жирах не очень велико – от 7 до 14% от суммы всех жирных кислот.

Пеларгоновая кислота содержится в летучем масле пеларгонии розовой и других растений семейства гераниевых. Лауриновая кислота (в старых книгах ее называли лавровой) содержится в больших количествах в лавровом масле (до 45%). Миристиновая кислота преобладает в масле растений семейства миристиковых, например в ароматных семенах мускатного дерева – мускатном орехе. Пальмитиновую кислоту легко выделить из пальмового масла, выжимаемого из ядер кокосового ореха (копры). Это масло почти целиком состоит из глицерида пальмитиновой кислоты. Название стеариновой кислоты происходит от греч. stear – жир, сало. Вместе с пальмитиновой она относится к наиболее важным жирным кислотам и составляет главную часть большинства растительных и животных жиров. Из смеси этих кислот (стеарина) раньше изготовляли свечи.

Арахиновая кислота встречается в масле земляного ореха – арахиса. По масштабам производства оно занимает одно из первых мест среди всех пищевых масел, но собственно арахиновой кислоты в нем мало – всего несколько процентов. Бегеновая кислота содержится в бегеновом масле, которое выжимают из крупных, как орех, семян распространенного в Индонезии растения семейства моринговых. Практически чистую лигноцериновую кислоту (в ее названии легко усмотреть латинские lignum – дерево, древесина и cera – воск) извлекают из смолы букового дерева. Раньше эту кислоту называли также карнаубовой, потому что ее довольно много в карнаубском воске, которыми покрыты листья бразильской восковой пальмы.

Жирные кислоты в составе масел и жиров добываются человеком в огромных количествах, измеряемых ежегодно миллионами тонн. Так что у химиков никогда не было недостатка в природных жирных кислотах для их исследования.

Кислоты с n > 25 встречаются в основном уже в восках, например церотиновая C26H52O2, монтановая C28H56O2, мелиссиновая C30H60O2, лацериновая C32H64O2. В их названиях тоже можно усмотреть природный источник. Так, монтановая кислота содержатся в горном воске (монтан-воске); название происходит от лат. montana – гористые места, горные области. Melissa по-гречески – пчела, мед; мелиссиновая кислота была найдена в воске.

Есть тривиальные названия и у некоторых карбоновых кислот с разветвленной цепью. Примером может служить фтионовая (от греч. phthisis – чахотка) кислота С16Н32О2 (систематическое название – 3,13,19-триметилтрикозановая); она содержится, как и туберкулостеариновая, в оболочке туберкулезной палочки.

Как видно, все представленные в таблице природные высшие жирные кислоты с n > 10 имеют четное число атомов углерода в молекуле. Преобладающее распространение именно таких кислот объясняется особенностями их биосинтеза в организме. Это сложный процесс, идущий в печени, стенке кишечника, легочной ткани, костном мозге и управляемый различными ферментами. Синтез начинается с производного уксусной кислоты – ацетилкофермента А (кофермент – сложное органическое соединение, составная часть в основном белковой молекулы фермента), который обозначают как ацетил-КоА или СН3СО–SКоА, поскольку ацетильная группа СН3СО непосредственно связана с атомом серы. Этот кофермент – один из самых распространенных участников обменных процессов в организме. В клетках две молекулы ацетил-КоА реагируют с образованием ацетоацетил-КоА: 2СН3СО–SКоА  СН3СОСН2СО–SКоА + Н–SКоА. Затем ферменты восстанавливают это соединение до производного масляной кислоты – бутирил-КоА с четырьмя атомами углерода СН3СН2СН2СО–SКоА, который снова реагирует с ацетил-КоА. В результате многократного повторения этого процесса к растущей цепи каждый раз присоединяется по два углеродных атома. В результате образуются только цепи с четным числом атомов углерода и, как правило, неразветвленные. Когда длина цепи достигнет «нужной» величины, кофермент от цепочки отщепляется; чаще всего это случается, когда n = 16 или 18. Но если случится так, что в первом фрагменте будет нечетное число атомов углерода, начнут синтезироваться исключительно нечетные кислоты. Значит, ферментную систему клетки можно обмануть, «подсунув» ей нечетный первый фрагмент. Именно так был поставлен эксперимент с мышами, которым вводили внутривенно или добавляли в пищу пропионовую кислоту или ее производные; синтез при этом начинался не с ацетил-, а с пропионил-КоА (пропионил содержит три атома углерода). Этот кофермент в небольшом количестве синтезируется в организмах и из него получаются нечетные жирные кислоты.

Объяснение альтернирующему изменению физических свойств, в частности температур и теплот плавления, было дано сравнительно недавно, после того как получили развитие физические методы исследования, и в первую очередь рентгеноструктурный анализ. Температура и теплота плавления химического соединения зависят от того, как упакованы молекулы этого соединения в твердом кристаллическом состоянии. Чем прочнее эта упаковка, тем больше энергии надо затратить, чтобы «расшатать» кристалл, отделить молекулы друг от друга и получить, таким образом, из кристалла жидкость. Прочность упаковки молекул в кристалле зависит как от химического состава вещества, так и от геометрической формы молекул. Например, молекулы бензола С6Н6 – симметричные шестиугольники, которые легко «упаковываются» в кристаллы, поэтому затвердевает бензол при сравнительно высокой температуре (+5,5° C). А ближайший родственник бензола, толуол С6Н5–СН3, уже далеко не такой симметричный: «довесок» к кольцу в виде метильной группы СН3 очень мешает молекулам плотно упаковываться при кристаллизации. Поэтому толуол затвердевает лишь при –95° С – на 100 градусов ниже, чем бензол.