Олег Солнцев, Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования:
Для начала надо определиться, что такое вторая волна. Если под "второй волной" иметь в виду процесс, сопровождающийся потерей платежеспособности значимым количеством банков одновременно - а в их числе крупные кредитные учреждения - то второй волны может и не быть.

Если под "второй волной" понимать процесс ухудшения качества активов банков, как это было, например, в Японии, то вероятность такого развития событий очень высока.

В этом понимании банки на долгое время – на полугодия или даже на годы - перестают играть свою нормальную роль в экономике – роль кредитора предприятий и населения.
Следствием такой латентной волны должны быть два процесса, который может ощутить каждый человек.

Во-первых, это снижение уровня доходов населения, уровня потребительского спроса. Предприятия, обремененные долгами, которые не списываются, будут вынуждены сокращать издержки за счет занятых.

Второе проявление я ожидаю на жилищном рынке – это дальнейшая корректировка цен на недвижимость. Это связано с тем, что вторая волна будет сопровождаться накоплением у банков недвижимости, изъятой при обращении взыскания по кредитным договорам заложенной недвижимости.

Банки будут выводить эту недвижимость на рынок и это приведет к дальнейшей коррекции цен.

Би-би-си: Будет ли очередная девальвация рубля?

Гордон Латимир: Прогноз зависит во многом от того, в какой стране вы находитесь. Кто более пессимистичен насчет своей валюты - американцы или российские эксперты?

Собственно, бюджетный дефицит является основным аргументом в пользу таких ожиданий о более слабом курсе российской валюты

Наталья Орлова, "Альфа-Банк"

В начале года американские аналитики предрекали укрепление рубля - в первую очередь из-за слабости доллара. Мы уже видели, как рубль подешевел на 50%. Доллар вырос с 24 - до 36 рублей за шесть месяцев. Теперь он опустился до 31. То есть волатильность сохраняется.

Многие ожидают новой девальвации в 15%, но это лишь значит, что рубль вновь будет стоить 36 рублей.

Если доллар будет ослабляться, от этого выиграет рубль. Мы имеем две слабые валюты - вопрос в том, какая из них ослабеет больше.

Проблема для российских властей состоит в том, что в первый раз они потратили около трети валютных резервов на то, чтобы девальвация была плавной, и они не могут себе позволить повторить это в ближайшее время.

Наталья Орлова: У нас достаточно негативные ожидания по динамике валютного курса.
На мой взгляд, размер бюджетного дефицита будет существенным, соответственно, давление от увеличения рублево-денежной массы должно будет сказаться на динамике курса рубля.

Собственно, бюджетный дефицит является основным аргументом в пользу таких ожиданий более слабого курса российской валюты. С точки зрения платежного баланса я не вижу больших рисков.

Валерий Миронов: Если курс начнет падать - а он начнет падать через несколько месяцев - ЦБ не должен его удерживать.

Нужно сделать эту девальвацию, нужно отпустить естественное падение курса до такого уровня, чтобы это стимулировало импортозамещение. То есть стимулировало производство.

Потому что полугодовая остановка производства ударила в первую очередь не по спросу, а по производству. Многие цеха остановились, люди уехали, были уволены.

Нужен стимул для производства. А девальвация – это стимул, который нельзя украсть, им все могут пользоваться. Им могут воспользоваться самые сильные.

Виктория Белозерова: Судя по тому, что у нас была плавная девальвация, когда ЦБ очень плавно опустил рубль, существенно население не пострадало, не обеднело, так как было готово к этому.

Если это будет сделано так же, то я никаких существенных рисков для населения не вижу. Стоимость рубля в долларах для конечного потребителя имеет косвенный показатель, влияющий на его уровень доходов и уровень жизни.

Я бы не стала опасаться сегодня девальвации, потому что я не вижу никаких особенных поводов или причин. Все зависит от того, куда экономика к концу года выйдет. То, что мы уже полгода балансируем на одном уровне, это уже неплохо.

Ольга Беленькая: Сейчас рисков девальвации со стороны платежного баланса практически нет. Сальдо текущих операций положительно, отток капитала в результате девальвации рубля в начале года стабилизировался.

Но среднесрочно риски девальвации сохраняются. Один из факторов - внешний: это мировые цены на нефть. Сейчас они составляют 70 долларов за баррель, но здесь есть спекулятивная составляющая, которая отражает избыточную ликвидность, вброшенную Центробанками для спасения экономики.

Нельзя исключать, что цены на нефть стабилизируются на более низком уровне, что приведет к ухудшению платежного баланса России и увеличению бюджетного дефицита.
А второй фактор - внутренний: этот и следующий год России придется жить с высоким бюджетным дефицитом – порядка 7%-8% ВВП. Он финансируется за счет расходования средств накопленных фондов.

Если эти средства не будут востребованы экономикой, то есть не будут абсорбированы за счет роста конечного спроса, то с большой вероятностью они могут уйти на валютный рынок и оказать давление на курс.

Олег Солнцев: При сложившемся уровне цен на нефть такие опасения, на мой взгляд, выглядят беспочвенными, потому что при таком уровне цен платежный баланс России - то есть соотношение расходов в валюте и доходов в валюте, которые получает Россия во взаимоотношениях с внешним миром – довольно благоприятен для нас.

Никаких предпосылок, чтобы при таком сильном платежном балансе корректировать рубль, не возникает.

Другое дело, что, конечно, нельзя исключить, что уровень мировых цен на нефть может корректироваться вниз. Тут уже вопрос, будет ли вторая волна глобального финансового кризиса. Но ответить точно сложно: слишком велик уровень неопределенности.

Окончательной, твердой уверенности в том, что процесс болезненной коррекции мировой экономики закончился, нет. Мне кажется, что для того, чтобы перешагнуть такой рубеж обороны как 41 рубль за бивалютную корзину, цена на нефть должна уйти ощутимо ниже 60 долларов за баррель, даже, возможно, ниже 50 долларов за баррель.

Би-би-си