Химики одними из последних среди отраслей промышленности сообщили о проблемах в связи с финансовым кризисом. Однако, как и металлурги, с ноября они работают лишь с половинной загрузкой. Глава совета директоров холдинга "Акрон" Александр Попов ждет улучшения ситуации в феврале 2009, но полагает, что весь следующий сезон будет все равно потерян — и для химиков, и для сельхозпроизводителей.  

Александр Попов:

…Есть видение, что весь следующий сезон может быть потерян как для сельхозпроизводителей, так и для производителей минеральных удобрений, потому что как-то он не задался изначально…

— Чем финансовый кризис обернулся для "Акрона"?

— По итогам января—сентября все хорошо. Ноябрь мы отработали где-то на 50% загрузки, в декабре улучшения не предвидится. Январь будет самым трудным месяцем, потому что он короткий, много выходных. И если на экспортных поставках это не отразится, то на поставках на внутренний рынок скажется, потому что мы треть времени просто потеряем. Однако в феврале мы ожидаем серьезного увеличения спроса в силу того, что там уже будет на горизонте высокий сезон внесения удобрений, оживление, которое происходит фактически каждый год с февраля. Продлится оно до конца мая. Далее мы думаем, что опять будет спад. Насколько глубокий, сейчас сказать очень трудно. Есть видение, что весь следующий сезон может быть потерян как для сельхозпроизводителей, так и для производителей минеральных удобрений, потому что как-то он не задался изначально.

— Какие виды удобрений точно будут закупать?

— Фосфорные удобрения сейчас не продаются вообще, про калийные — объективных данных нет. Калийщики всем говорят: продажи есть! Но я думаю, что у них тоже большие проблемы со сбытом. В части азотных удобрений ситуация выглядит лучше всего. Карбамид у нас продан весь до конца декабря. Похуже история с селитрой и совсем плохая история с КАС (жидкие удобрения). Но мы ожидаем оживления спроса по КАС с конца декабря. Азотные удобрения должны вноситься всегда, при любом севе, потому что это самые массовые удобрения и азот отвечает за рост растений. Что касается фосфора и калия — понятно, что эти компоненты нужны почве, но в такое суровое время люди лучше будут покупать больше дешевого азота, чем дорогой фосфор и калий. Поэтому я ожидаю значительное снижение цен на фосфор и калий уже в краткосрочной перспективе.

— В мире ситуация аналогичная?

— На внешнем рынке ситуация ничуть не лучше, чем у нас, может быть, даже хуже. Норвежская Yara International остановила производство на нескольких заводах в Европе. BASF остановил огромное количество предприятий. В Китае, по некоторым данным, более 50% заводов по производству NPK (сложные удобрения.— "Ъ") стоят. Значительно сокращают объемы американские и канадские производители. Это не только в России в десять раз снизилась потребность в удобрениях, снизились закупки во всем мире. Российские предприятия находятся в лучшем положении по отношению к международным компаниям, потому что у нас хотя бы издержки не такие высокие. У нас низкие цены на газ, не такая высокая зарплата, не так дороги другие энергоресурсы и сырье. А предприятия в других странах вынуждены останавливаться раньше, потому что их предельные цены, после которых продажи становятся убыточными, значительно выше, чем те, которые являются проходными для российских предприятий. Фактически из всех европейских предприятий российские останавливаются последними. И первыми будут запускаться.

— Будет ли продуктовый коллапс из-за отсутствия удобрений? Эти прогнозы имеют под собой основания?

— Сейчас рассказывают разные истории и страшилки. Откуда это все идет, непонятно. Кто-то мне тут сказал, что ходят истории, якобы в некоторые регионы уже завозят полевые кухни, которые готовятся в голодную зиму 2009 года запустить, чтобы кормить голодное население. Ситуацию демонизируют — не знаю, кто и для чего. Я не думаю, что будут какие-то проблемы с продовольствием, потому что все-таки его в стране много. Что касается зерна, то собранный урожай — рекордный за многие годы. На ближайший год ничего страшного не будет.

— Каковы перспективы в целом для химической отрасли?

— Если говорить о долгосрочных перспективах, то все фундаментальные показатели, которые у отрасли есть, никуда не делись. В любом случае уже начиная с весеннего сезона 2010 года с вероятностью 90% мы ожидаем восстановления на рынке минеральных удобрений. На каких ценовых уровнях будет это восстановление, сейчас сказать очень сложно. Пока предприятия не выйдут примерно на те же мощности, на которых работали еще полгода назад, ни о каком значительном повышении цен на минеральные удобрения в мире говорить нельзя. Но как только спрос на удобрения примерно сравняется с предложением, вот здесь уже возможны варианты увеличения цены.

— Каких мер вы ждете от государства?

— В первую очередь государственная поддержка должна идти сельхозпроизводителям. Я хочу напомнить, с чего начался год. Сельхозпроизводители стали на каждом углу кричать, что очень тяжело нам сейчас, высокие цены на ГСМ, на удобрения. Правительство вмешалось, посчитало, что да, цены высокие, производителям удобрений предложили зафиксировать цены на уровне значительно ниже, чем экспортные. При этом обещали не вводить таможенные пошлины. Мы зафиксировали цены, вся отрасль, но пошлины ввели. Посчитали-прикинули: "Так: 25 млрд руб. из отрасли заберем в бюджет в виде таможенных пошлин, но 8 млрд руб. тут же отдадим сельхозпроизводителям, с тем чтобы они купили у вас удобрения".

Что мы видим сейчас? 25 млрд руб. у нас забрали. Вроде бы, как говорят, 8 млрд руб. колхозникам дали, но от колхозников мы ни копейки не получили. Соответственно, мы получили просто-напросто двойной, даже тройной удар. И цены зафиксировали, то есть недополучили выручку, и пошлины нам ввели. Пошлинами изъяли часть выручки, а назад выручку не вернули. И парадоксальность ситуации в том, что все эти вещи против нас делались под лозунгом того, что тем самым мы увеличим потребление удобрений в России. Что происходит? Спрос на удобрения в десять раз меньше, чем в 2007 году в этот период.

То есть введенные меры не выполнили то предназначение, которое им изначально придавалось. Более того, они оказались сильно вредны для отрасли. А колхозники, даже если они получили эти деньги, направили их на другие цели. Поэтому сегодня производители удобрений обращаются во все государственные инстанции с тем, чтобы все-таки правительство решило этот вопрос и обязало сельхозпроизводителей направлять эти деньги именно целевым порядком на приобретение минеральных удобрений. Потому что, если этого не будет, ни о каком росте спроса речи идти не может. Кроме того, необходимо в срочном порядке отменить таможенные пошлины на экспорт удобрений.

— Кризис не снизил накала многолетнего конфликта между производителями и потребителями апатитового концентрата и хлористого калия. Есть ли какое-то решение, которое устроило бы обе стороны?

— Самая большая проблема — проблема с апатитовым концентратом. В условиях пока основным акционером ОАО "Апатит" является группа "ФосАгро", вопрос этот решить без вмешательства государства невозможно. Сейчас монополистами предлагается установить формулу цены на апатитовый концентрат на следующие годы на базе минимальной экспортной цены. Но мы прекрасно понимаем, что для монополиста манипулировать минимальной экспортной ценой так же легко, как и биржевой.

— Государство вмешивается в конфликт?

— Государство старается помочь компаниям подписать долгосрочные контракты с объемами, с формулой цены и так далее. Но как показывает практика, даже такое вмешательство не решает все проблемы. Скоро будет новый год, и, судя по всему, решение по ценам на сырье принято не будет. Это очень плохо, потому что непонятно, как начинать следующий год — контрактов на поставку сырья нет. Есть в принципе механизм, по которому государство может решить эту проблему раз и навсегда,— это одиозные 20% акций "Апатита", которые государство уже несколько лет не может вернуть в свою собственность (государство уже выиграло дело в апелляционной инстанции). Если в ближайшее время государство все-таки проявит волю и вернет себе эти бумаги, то получит почти 27% от голосующих акций "Апатита". Еще более 10% голосующих акций есть у нашей дочерней структуры "Нордик Рус Холдинг". Есть также более мелкие акционеры, у которых несколько процентов.

В этой ситуации на основе ФЗ "О защите конкуренции" Федеральная антимонопольная служба может признать ОАО "Апатит" и группу "Фосагро" рецидивистами, то есть лицами, которые постоянно нарушают данный закон, и принять решение о реорганизации "Апатита" в форме разделения. Эта практика широко применяется во всем мире, когда компания, занимающая доминирующее положение и регулярно злоупотребляющая им, делится на несколько независимых частей, на рынке появляется уже несколько компаний, между которыми происходит конкуренция, и цены уже устанавливаются на основе свободной конкуренции и являются рыночными. Подобные идеи возникали и раньше, но в России такой механизм не применялся.

— Как можно реорганизовать "Апатит"?

— Делается реорганизация в форме разделения, в собственность "ФосАгро" отходит одна часть "Апатита", которая соответствует размеру их доли. Эта часть будет обслуживать в первую очередь нужды заводов "Фосагро", если будет оставаться лишняя продукция, дальше они могут ее продавать как на внутреннем рынке, так и на экспорт. Миноритарным акционерам, в числе которых будет государство и "Акрон", отходит меньшая часть, которая позволит обеспечивать сырьем всех независимых потребителей апатитового концентрата в России, и, если будут оставаться излишки, также этот концентрат может идти на экспорт. Тогда у нас будет уже не один игрок, а два, манипулирование ценами будет невозможно, потому что интересы одной компании не будут совпадать с интересами другой. Мы получаем объективные рыночные цены, демонополизацию рынка, недискриминационный доступ независимых потребителей апатитового концентрата к этому ценному сырью, и мы ликвидируем основной конфликт в отрасли.

— Многие крупные компании стараются получить средства от государства. Не планируете ли вы или другие химкомпании обратиться к госбанкам?

— Безусловно, мы хотели бы получить от государства финансирование. Но, к сожалению, наши лоббистские возможности несопоставимы с лоббистскими возможностями "Газпрома", "Роснефти" и других компаний нефтегазового сектора. Все наши попытки в последние годы получить какую-то государственную помощь ничем не заканчивались. Компания работала за счет собственных ресурсов, за счет привлечения кредитов, но не у государства, а у коммерческих банков, зарубежных банков. Я не думаю, что ситуация изменится в ближайшем будущем. Понятно, что сейчас, в условиях резкого снижения доходов, стало значительно меньше возможности для финансирования инвестиционных проектов. Понятно, когда полгода назад, год назад мы строили планы на будущее, в том числе по развитию сырьевой базы, исходили из того, что хорошая ситуация на рынке продлится еще долго. Наши расчеты показывали, что если компании понадобится кредит, то он понадобится в какие-то короткие промежутки времени, где будут кассовые разрывы. В принципе все наши бизнес-модели предполагали cash-flow на таком уровне, который бы позволял нам финансировать и текущую деятельность, и все заявленные инвестиционные программы и выплачивать серьезные дивиденды своим акционерам. Но сегодня планы приходится пересматривать.

— На что компании хватит средств, а какие проекты придется отложить?

— На текущую деятельность денег нам будет хватать без вопросов. Мы сможем обслуживать кредиты, которые уже были привлечены. У нас будет достаточно средств, чтобы финансировать те проекты, которые уже находятся на серьезной стадии развития. Это метанол на "Акроне", это терминал по перевалке аммиака в порту Силламяэ, некоторые другие объекты, включая дополнительные мощности по производству смол. Безусловно, защищенный у нас Олений Ручей — фосфатный проект. Этот проект мы будем осуществлять, чего бы нам это ни стоило, потому что это залог нашей экономической безопасности на среднесрочную и долгосрочную перспективу. Когда мы получим свое собственное сырье, нас история с монопольными ценами на апатит больше волновать не будет.

Что касается калийной лицензии, здесь, конечно, все значительно сложнее. Здесь нужно будет и больше средств, и это больший срок освоения, но здесь есть один плюс — у нас есть еще достаточно времени до основной инвестиционной стадии. Если наши прогнозы сбудутся и по крайней мере весной следующего года спрос на удобрения восстановится в глобальном масштабе, в этой ситуации перспективы освоения калийного месторождения в срок, установленный лицензией, вновь станут хорошими. Если же кризис продлится значительно больше, значит, мы будем искать соинвесторов. Может быть, будем просить помощи у государства, может, будем делать какие-то совместные предприятия с российскими игроками, может, с международными игроками. То есть вариантов очень много, и решения по Талицкому участку мы будем принимать не раньше весны 2010 года.

— Насколько могут сдвинуться сроки по вводу месторождения Олений Ручей, о какой сумме вложений идет речь? Раньше вы говорили о привлечении миноритарного акционера в Северо-Западную фосфорную компанию, которая реализует проект. Идут ли сейчас переговоры?

— Когда мы говорили о планах привлечения партнеров в проект, то имелся в виду не соинвестор, а игрок, который имеет опыт работы в этой отрасли. То есть предполагался партнер с технологиями, присутствие которого даст гарантии, что мы построим объект в сроки, за заявленные деньги и качественно. Но в какой-то момент мы поняли, что сами можем это все построить. Опыта у тех людей, которые к нам пришли, достаточно. Пришли люди, которые имели опыт работы и на "Апатите", и на Ковдорском ГОКе (входит в МХК "ЕвроХим"), мы привлекли ведущие исследовательские и научные учреждения России, которые работают в этой области, и увидели, что проект мы запросто потянем сами. Другое дело, что сейчас, во время кризиса, можно рассуждать о том, что, может быть, и нужно было привлечь партнера, но уже в той части, чтобы он поучаствовал своими финансами. Ну, пока мы не видим необходимости для того, чтобы делиться долей в этом проекте с кем-то за финансирование.

— Когда планируется запустить производство?

— Первый апатитовый концентрат мы сможем получить в 2012 году. То есть примерно в те сроки, которые заявлялись. По условиям лицензии мы должны начать производство в 2013 году. Однако процесс может быть ускорен, если "Апатит" согласится перерабатывать руду, которая будет добываться Северо-Западной фосфорной компанией, на своих перерабатывающих мощностях, АНОФ-3 например, которые сейчас простаивают.

— Насколько велика вероятность этого?

— В обычных условиях эта вероятность была бы 100%, потому что любой бизнесмен заинтересован в увеличении своего производства, а значит, и доходов. Но в условиях, пока группа "ФосАгро" является основным акционером "Апатита", шансы невелики. Но если будет реализован сценарий с разделением ОАО "Апатит" на две части, то с момента получения пакета "Апатита" в собственность государства процесс разделения может быть закончен за год. И если в собственности компании, которая будет принадлежать государству и другим миноритарным акционерам, помимо карьеров и рудников будет передан, допустим, АНОФ-3 — обогатительная фабрика, то можно ее нагружать за счет месторождения Олений Ручей. В этой ситуации апатитовый концентрат с Оленьего Ручья придет значительно раньше 2012 года. И это позволит значительно сократить объем инвестиций в проект.

— Не пересматривали планы по объемам производства в 2 млн тонн?

— Нет, 2 млн тонн — это нормальный объем. Единственное только, в 2012 году мы 2 млн тонн не получим. Мы выйдем на 1 млн тонн, наверное, в 2013-2014 годах и далее будем наращивать. На производство в 2 млн тонн мы должны выйти к 2015-2016 годам. К этому времени спрос восстановится, более того, он будет значительно больше, чем в лучшие времена. А с учетом того, что на "Апатите" постоянно мы видим снижение объемов производства, проблем со сбытом нашего апатитового концентрата не будет. Более того, я считаю, что через шесть-семь лет за ним будет стоять очередь.

— Есть еще какие-то месторождения, которые были бы вам интересны?

— Даже если будут выставлены какие-то месторождения, мы вряд ли будем участвовать в аукционах. В плане количества лицензий мы уже самодостаточны, и основная задача на сегодня — стать самодостаточными по количеству добываемого сырья на этих месторождениях.

— Нет ли в отрасли предпосылок для каких-то слияний, поглощений? Насколько сейчас кто-то готов покупать, а кто-то — продавать?

— Желание купить есть, но главное, чтобы наши желания совпадали с нашими возможностями. Сегодня, к сожалению, возможностей для покупок не так много. С одной стороны, потому, что нет желающих продать на этих ценовых уровнях, с другой — потому, что финансовых ресурсов сейчас у людей тоже недостаточно для новых приобретений. И более того, люди сидят и ждут: непонятно, куда дальше пойдет рынок. Не исключено, что цены еще дальше просядут и появится возможность купить то же самое, но за меньшие деньги. И опять же у людей сегодня есть альтернатива. Если человек имеет какое-то количество свободных денежных средств, то у него есть вариант — купить какой-то бизнес, с которым непонятно что будет. Может быть, даже недорого, но кто знает, какие будут перспективы. А можно вложить эти деньги, допустим, в "голубые фишки", которые рано или поздно, но, безусловно, отстрелят вверх, потому что нефть и газ будут потреблять всегда, если даже нефть будет стоить $30 за баррель через полгода. Через пять лет она все равно будет стоить $80 или $100. Плюс все собственники в этой отрасли считают себя самодостаточными серьезными людьми. По этой причине и какое-то объединение бизнесов, при котором эту самодостаточность нужно было делить на двоих или на троих, в этой ситуации маловероятно. По крайней мере, я пока не вижу, чтобы кто-то был готов к этому.

— Одна из самых обсуждаемых тем в каждой компании — бонусы за год и увольнения. Получат ли ваши топ-менеджеры вознаграждение за свою работу и будете ли вы проводить сокращения?

— У нас если получались бонусы — мы называем их годовой премией или 13-й зарплатой,— то их получали все: и топ-менеджеры, и средние менеджеры, и простые рабочие. Мы будем принимать решение по поводу годовых премий не раньше марта следующего года. То есть если ситуация весной улучшится, то премии будут. Если во время весеннего сева никто не будет покупать удобрения, то понятно, что тогда никаких премий быть не может. Что касается увольнения сотрудников, то мы никого не увольняем и сейчас таких планов нет.

________________________________________

Попов Александр Валерьевич

Родился в 1969 году в Подольске. Окончил Финансовую академию при правительстве РФ в 1993 году по специальности "финансы и кредит". С 1992 по 1996 год работал в фирме "Русаудит, Дорнхоф, Евсеев и партнеры" (с 2004 года ООО "Бейкер Тилли Русаудит"). В "Акроне" работает с 1996 года, занимал должности руководителя управления внутреннего аудита совета директоров, руководителя департамента по аудиту и правовым вопросам, вице-президента по корпоративному строительству и финансовому контролю. С 2004 года является директором некоммерческой организации "Фонд "Национальный институт корпоративной реформы"". В 2007 году стал первым вице-президентом "Акрона", в 2008 году возглавил совет директоров компании. Женат, воспитывает двоих детей.

________________________________________

Холдинг "Акрон"

Производит минеральные удобрения. В холдинг входят ОАО "Акрон" (Великий Новгород), ОАО "Дорогобуж" (Смоленская область) и "Хунжи-Акрон" (КНР). Холдинг владеет логистическими компаниями ЗАО "Акрон-Транс" (50%), ООО "Андрекс" (100%), AS BCT (85%), AS DBT (50%), сбытовой сетью в Китае и дистрибуторской компанией ЗАО "Агронова" (99%). Также "Акрону" принадлежит 51% "Нордик Рус Холдинг", которая, в свою очередь, владеет 7,73% (10,3% голосующих акций) "Апатита". В качестве финансовой инвестиции "Акрон" владеет 5,68% ОАО "Сильвинит" и 21% ОАО "Сибнефтегаз". Выручка холдинга в 2007 году — 12,2 млрд руб., чистая прибыль — 5,7 млрд руб. Чистая прибыль компании за январь—сентябрь 2008 года по РСБУ составила с учетом переоценки финансовых вложений 8,7 млрд руб., без учета переоценки финансовых вложений — 11,3 млрд руб. 51,68% акций "Акрона" распределено между тремя кипрскими офшорами, 19,78% — у ОАО "Акронагросервис", 14,41% находится в номинальном держании ДКК. Бенефициаром 71,6% акций является глава Европейского еврейского конгресса Вячеслав Кантор.

__________________________________________

www.kommersant.ru