– Аналитики говорят об усилении зависимости Узбекистана от экспорта газа, увеличении его доли во внешней торговле. Как вы можете прокомментировать такие предположения?

– Пока этой зависимости нет. Думаю, в перспективе объемы экспорта газа потенциально могут вырасти, даже в два раза (с 17 млрд кубометров до 34. – «ЭК»). Однако это возможно только при соблюдении некоторых условий.

Во-первых, должны получить развитие проекты по добыче газа с новых месторождений, которые осваиваются в основном российскими компаниями («Газпром», ЛУКОЙЛ), а в случае проекта на Арале – также международным консорциумом инвесторов (куда входят и российские компании). В частности, ЛУКОЙЛ в ближайшие несколько лет сможет выйти на объемы добычи до 12 миллиардов кубометров.

Однако не факт, что все эти объемы будут экспортироваться. В своей стратегии Узбекистан делает ставку на переработку газа с получением продукции газохимии с высокой нормой добавочной стоимости: именно поэтому совместно с ЛУКОЙЛом планируется построить новый газохимический комплекс. После введения его в строй мы сможем ежегодно перерабатывать около 8–10 миллиардов кубометров газа, добытого в перспективе ЛУКОЙЛом.

Во-вторых, должна быть расширена существующая газотранспортная система в российском направлении (газопроводы Средняя Азия – Центр, Бухара – Урал. – «ЭК»), которая сегодня задействована по максимуму, позволяя экспортировать около 16 миллиардов кубометров газа «Газпрому». Кроме этого существует и газотранспортная система с соседними странами, которая позволяет поставлять около одного миллиарда кубометров в Таджикистан и Кыргызстан.

В-третьих, о значительном росте объемов поставок газа из Узбекистана можно говорить лишь в случае реализации целого комплекса мер по ресурсосбережению. Видимо, только исходя из этих соображений Узбекистан в следующие несколько лет (предположительно начиная с 2010 года) планирует довести общие объемы экспорта газа до 20 миллиардов кубометров в год (то есть увеличив всего на три миллиарда кубометров). При этом планируется и некоторое увеличение добычи, до 65 миллиардов кубометров газа.

В целом же наращивание объемов экспорта газа может быть осуществлено за счет добычи газа в проектах с участием зарубежных компаний (в основном российских) и снижения внутреннего потребления, доведя его к 2020 году до 32 миллиардов кубометров в год (в рамках государственной программы энергосбережения). В этом случае, даже если объемы добычи останутся на прежнем уровне, к 2020 году экспортный потенциал может составить около 30 миллиардов кубометров в год.

– Власти заявляют о постоянном увеличении доли готовой продукции в экспорте. Но некоторые эксперты утверждают, что так называемая готовая продукция не более чем блеф, и экспортируется продукция в основном с невысокой добавленной стоимостью. Что вы думаете по этому поводу?

– Я не согласен с такой постановкой вопроса. В своей стратегии Узбекистан делает ставку на промышленную политику – увеличение доли продукции с высокой нормой добавленной стоимости, преодолевая доставшуюся ему в наследство от СССР сырьевую ориентацию экономики. Например, по итогам 1990 года внутрисоюзный экспорт (а другого тогда и не было) Узбекистана состоял на 65% из сырьевых ресурсов (природный газ, хлопковое волокно и пряжа, цветные металлы, сельскохозяйственное сырье) и только на 23% из готовой продукции (машины, оборудование, химическая продукция, продовольствие). По результатам 2000 года республика стала первой страной СНГ, чей ВВП достиг уровня 1991 года, то есть по сути стала первой постсоветской страной, которой удалось восстановить уровень промышленного производства после распада СССР. Факты говорят сами за себя.

Так что сегодня у Узбекистана налицо успехи в развитии промышленности и увеличении доли готовой продукции в экспорте. Тем более что относительно других стран Центральной Азии, в том числе и Казахстана, у Узбекистана доля готовой продукции в экспорте продолжает увеличиваться.

О сырьевой же ориентации экономики следует больше беспокоиться в первую очередь другим странам Центральной Азии, особенно тем, чей экономический успех ранее во многом строился за счет притока нефтедолларов и внешних кредитов.

По материалам «Эксперт Казахстан» №14 (209)