— Почему вы решили объявить тендер на Vredestein-Banden?

— Осуществлять реструктуризацию долга нужно на живых активах, там, где есть возможность поддерживать жизнедеятельность. Те активы, где перспективы нет, надо реализовывать, поэтому мы объявили тендер на продажу голландского актива. Стартовую цену удалось несколько повысилась. Эта сделка должна обеспечить отдачу кредиторам и самой компании. Конечно, потеря стоимости компании обидна акционерам, но мы поступаем по отношению к ним честно и понятно, ведь о положении компании мы объявляли с самого первого пресс-релиза. Ни у кого никаких иллюзий не должно было быть.

— Поданная Amtel-Vredestein в суд петиция о введении моратория на предъявление требований кредиторов не помешает продаже Vredestein Banden?

— Фактически мораторий — это аналог российской процедуры наблюдения. Голландская процедура банкротства основана на максимальном удовлетворении требований кредиторов. Администратор собирает кредиторов и ищет решение, которое может быстро удовлетворить их требования. Если такое решение не находится, то он имеет полномочия сренкомендовать суду перевести процедуру в банкротство. Это означает, что все активы голландской компании, акции Vredestein Banden, будут проданы. На Vredestein Banden покупатель уже есть. Если администратор сочтет, что эта схема может помочь удовлетворить кредиторов, это будет сделано. Администратор должен сформировать пул кредиторов, пул активов. И разрешить ситуацию на уровне голландского юрлица. Влияние на него никто оказать не может. Его присутствие, на наш взгляд, стабилизирует ситуацию, снимает персональный момент, который присутствует у акционеров, кредиторов.

— Визит первого вице-премьера Игоря Шувалова на российские заводы Amtel чем-то помог?

— Мы вышли на комиссию по повышению устойчивости развития отраслей промышленности при Минпромторге. Ведь проблема шинной отрасли в том, что ни в какую комиссию мы не могли войти. Шинную отрасль потеряли между двумя министерствами при разделе Минпромэнерго. Теперь, например, получить дотации на поддержку экспорта мы не можем. Потому что не внесены ни в один из списков продукции. В кризисы госрегулирование любых отраслей усиливается. А нам решить вопросы с ведомствами, которые выделяют ресурсы, сложно. Мы считаем, что есть нюансы с пошлинами по импорту сырья. В России нет широкой номенклатуры химической продукции, но пошлины на это сырье все равно платятся. В кризис для государства сбор этой пошлины незначительный, но для предприятия 2-3%, которые выливаются в конечной продукции, — уже не пустяк. Регулирование закупок в резервный фонд опять же. Пока никакого взаимодействия нет. Но Шувалов дал поручение, Минпромторг нами занимается.

— И как именно он вами занимается?

— Прошло заседание комиссии, мы представили предложения по реструктуризации долга, представили экономические выкладки, планы. Минпромторг потребует от нас отчитаться.

— Что вы предложили банкам-кредиторам?

— Предложение простое. В этом году емкость рынка упала в два раза: отложенный спрос, огромный запас шин у дистрибуторов. В этой ситуации наши мощности избыточны. Мы приняли решение сконцентрировать производство на Кировском заводе, который может быть загружен выше точки безубыточности (60-70%). На Воронежском заводе из трех производственных комплексов завершен один, но он тянет на себя всю инфраструктуру. Его загрузить выше точки безубыточности нереально в нынешних рыночных условиях. Даже если объявятся доброхоты, которые пообещают временно взять на себя убытки, то работа этого предприятия над нашим брендом отнимет рыночную долю и экономику у Кировского завода и в результате утонут оба предприятия, а доброхоты уйдут с маржой. Поэтому решили его законсервировать и продать. Завод имеет колоссальный потенциал. Его можно продать за хорошие деньги и покрыть существенную часть долгов, которые были потрачены на его развитие. Предложение банкам — концентрировать бизнес вокруг Кировского завода и поддержать его оборотными средствами. Получится здоровое предприятие, которое сможет обслуживать свой долг. Банки получат ликвидные акции и долги Кировского завода, а также деньги за счет продажи Воронежского.

— Банки уже отреагировали на это предложение?

— Есть банки рациональные, в основном западные, которые сформировали резервы, и они готовы ждать. Есть банки менее рациональные, которые не сформировали резервы и пытаются спасти свои балансы. Всем хотелось бы полного счастья, но так не бывает. Они, похоже, потеряли свое счастье в момент выдачи кредита.

— Хорошее заявление для менеджмента…

— Кредиты брал прежний менеджмент. Amel проторил путь, который предстоит большому количеству предприятий, которые проводили агрессивную инвестиционную политику, кредитовались на растущем рынке. Amtel была передовиком: первой сумела после кризиса 1998 г. аккумулировать активы, найти стратегического партнера в лице Nokian, добежать до Лондонской биржи, набрать безумное количество долгов и видимо одной из первых должна будет от этого умереть. Хотя мы долго пытались ее спасти. До такого уровня долгов не смог взять никто. У компании отношение долга к EBITDA — 15. Когда мы встретились в первый раз с одним из западных кредиторов, сюда приехал эксперт по кредитным рискам, который просто хотел посмотреть компанию с таким долгом. Но подчеркну: умрет только юрлицо. Производство, люди, бренды — все будет жить. Это реинкарнация, переход в другую форму. И здесь не надо разыгрывать трагедию. Россия переживает первый структурный экономический кризис. Такие кризисы происходят, как писал Карл Маркс, с периодичностью, которая приводит к их учащению и расширению. Кризис оттягивали лет 15, надули глобальный пузырь, и он лопнул. Лучше бы было меньше кризисов, меньше было бы глобальных катастроф. Через три года мы выйдем, через 5-6 лет опять будет кризис. Трагедии нет. Да, сжавшийся рынок, возможно, убьет кое-кого из наших конкурентов отечественных. Мы видим, что происходит с теми, кто на входе чувствовал себя лучше, но вовремя не сориентировался и продолжал производство и затоварил склады. Если мы во время вынужденных простоев расчистили запасы, просушили каналы, у нас есть живой интерес и спрос на продукцию. Произойдет очищение, и Amtel возродится как птица Феникс, может быть, частью какой-то новой компании. В том, что все это будет работать, сомнений нет.