| "Если не ошибаюсь,— говорит Алексей Книжников, координатор программ экологической политики нефтегазового сектора Всемирного фонда дикой природы (WWF),— за прошлый год у нас было продано всего 400 гибридов, что на несколько порядков меньше, чем в США и Европе". Реальность такова, что в России не приняты государственные программы использования для автомобилей альтернативных источников энергии. Единственное исключение — природный газ. Ввиду того что именно на этот вид альтернативного топлива постепенно может быть переведен общественный транспорт в Москве и Санкт-Петербурге, определенные подвижки есть. По данным Национальной газомоторной ассоциации, потребление природного газа автомобилями в 2006 году увеличилось до 286 млн куб. м (в 1999 году потребление природного газа составляло около 63,5 млн куб. м). Однако эксперты рассматривают такого рода инициативы как временную меру. "Это хорошо в краткосрочной перспективе,— отмечает Алексей Книжников,— так как позволяет в реальных технических условиях хоть как-то заняться экологизацией". Мусорный ветер Мусорная катастрофа, случившаяся этим летом в Неаполе, еще раз показала, что проблема утилизации бытовых отходов в городах является одной из самых острых. Мусор считается одной из главных бед современной цивилизации. По мнению экологов, при таком положении вещей сортировка и последующая переработка мусора — оптимальное решение проблемы. Более того, обычный бытовой мусор содержит множество компонентов, которые можно возвращать в промышленный оборот, ведь 35% отходов — стекло, бумага, пластик и металл, а еще около 30% пригодно для получения компоста или биотоплива. Впрочем, специалисты утверждают, что эффективно перерабатывать можно лишь разобранный мусор. Система раздельного сбора успешно действует в Европе и США: от 40 до 70% отходов сортируется еще на уровне населения. В России ее практически нет — на сегодняшний день только Санкт-Петербург может похвастаться тем, что баки для раздельного сбора отходов имеются на каждой третьей мусорной площадке. Кроме того, в России нет законодательно закрепленных требований к природопользователям по обязательной утилизации образующихся отходов. Как результат — в целом по стране на мусороперерабатывающие заводы вывезено менее 9% образовавшегося за год бытового мусора. Это подчас приводит к тому, что даже имеющиеся заводы по переработке и утилизации отходов простаивают, поскольку самым дешевым и распространенным способом утилизации отходов являются захоронение на полигоне или несанкционированные свалки. В топку В последнее время попытки модернизации системы обращения с отходами в российских крупных городах сводятся к процессу сжигания образовавшегося мусора. В 13 городах (в том числе Москве и Санкт-Петербурге) будут построены мусоросжигательные заводы (МСЗ). "Это компромиссное решение,— отмечает директор Центра экономики окружающей среды Высшей школы экономики Георгий Сафонов.— С мусором надо что-то делать. Другое дело, как организовать этот процесс". В Европе мусоросжигательные заводы используются с конца 1960-х годов. При этом полученные в результате сжигания электроэнергия и тепло направляются в близлежащие населенные пункты. Так, доля отходов биотоплива в центральной системе теплоснабжения Стокгольма составляет 56%: "мусорного" тепла одной станции хватает для 100 тыс. квартир, домов и офисов, а электричества — для 200 тыс. Однако особенность МСЗ в Европе заключается в том, что там используется только та часть отходов, которую можно сжечь с минимальными выбросами вредных веществ в атмосферу и которая была специально отобрана путем сортировки и раздельного сбора мусора. "Если мы возьмем для примера Мюнхен или другой крупный немецкий город,— говорит Игорь Бабанин,— то увидим, что сжигаются только те 16% разобранных отходов, которые не идут на повторную переработку. Как правило, это органика и макулатура, которую экономически выгоднее сжигать, чем перерабатывать". Вследствие того что в России нет системы сортировки мусора, экологи опасаются, что в печку пойдет все подряд. Кроме того, две трети стоимости европейского МСЗ составляют очистные сооружения. "В России же,— отмечает Георгий Сафонов,— часто хотят сделать как лучше, а потом считают и решают сэкономить на экологии". Инновационная пассивность По оценкам экспертов, уровень инновационной активности в российской экологической сфере крайне низок: доля устаревших производственных технологий составляет около 90%. Несмотря на потенциал развития этого сектора, сделано очень мало. Единичные инновационные разработки не в состоянии повлиять на ситуацию в целом — нужно комплексно улучшать инновационную среду. В России же на данный момент мотивационная основа для внедрения инновационных технологий весьма слабая. "Дело не столько в инновациях, сколько в политике,— отмечает Виктор Данилов-Данильян.— Создается ощущение, что наверху нет понимания смысла экологических проблем". В целом эксперты отмечают, что для приведения экологической обстановки в городах к приемлемому состоянию вовсе не обязательно вкладывать сумасшедшие деньги в огромные инновационные проекты. Практика показывает, что большинство проблем решается дешевыми и простыми методами. "Нужно смотреть, искать и понимать, что целесообразно, а что нет,— говорит руководитель проекта по энергоэффективности "Гринпис" Игорь Подгорный.— В мире существует множество инноваций, но не все они выгодны здесь и сейчас". Повсеместное утепление и изоляция помещений, замена привычных электрических лампочек на их энергосберегающие аналоги могут дать больший эффект, чем размещение на восьми башнях в Олимпийской деревне солнечных батарей. "Конечно, переоборудование системы энергопотребления — это хорошо,— продолжает Игорь Подгорный.— Но в связи с тем, что это требует больших капиталовложений, данный проект не то, с чего надо было начинать". 
Приложение к газете "Коммерсантъ" № 186(4003) от 14.10.2008 Екатерина Воинова |
