Минэко рулит

Сколь бы важной и ответственной ни была роль Сбербанка в новой процедуре ПСО, все же он играет вторую скрипку. Первую скрипку исполняет Минэкономразвития. В обязанности этого ведомства входит определение правил игры (состав заявки, порядок и критерии отбора проектов, порядок ведения реестра проектов, установление лимитов), утверждение проектов для совместного осуществления и принятие решений о лишении проектов этого статуса.

Самый тонкий момент – процедура конкурсного отбора проектов. Тут все не ясно. Зачем конкурс? Кого и на каком основании Минэкономразвития собирается отсеивать в ходе конкурсного отбора? Чем Минэкономразвития будет руководствоваться, определяя лимит квот на очередной конкурс?

Если изменение климата – это безусловное зло, а сокращение выбросов помогает его смягчить, то по логике чем больше проектов хороших и разных, тем лучше. Зачем же тогда делить проекты на белые и черные, ограничивать их типы и общее количество? Есть опасение, что проектов и связанных с ними сокращений выбросов будет слишком много и что углеродной квоты на всех не хватит? Но это ложные, фантомные страхи! Выбросы, которые случились бы в отсутствие проектов, «съели» бы точно такую же часть квоты. Значит, «переборщить» с сокращением выбросов нельзя.

Как вообще можно сравнивать между собой проекты? В документе правительства сказано о критериях энергетической и экологической эффективности. В предыдущем правительственном документе о ПСО образца 2007 года тоже было про эффективность, но предложить разумные критерии никто так и не смог. Да их, по правде говоря, и нет.

И вообще – причем тут энергоэффективность? Речь идет о сокращении выбросов и о климате. А ему, как известно, все едино – углекислый газ от сжигания ископаемого топлива (именно эти выбросы сокращаются благодаря энергоэффективности), или углекислый газ, который образуется и летит в атмосферу при производстве аммиака, или метан из шахт, или закись азота от реакторов, применяемых для производства азотной кислоты, или гидрофторуглероды, летящие в трубу при производстве полимеров, или перфторуглероды от производства алюминия. Что ни сократи – все благо.

Упоминаются еще критерии, «определяющие наличие у инвестора технического и финансового потенциала для достижения заявляемых результатов реализации проекта, а также ожидаемого экономического и социального эффекта от реализации проекта». В пункте 8 постановления эти критерии вроде бы расшифрованы: заявитель не должен находиться в состоянии банкротства и/или ликвидации и не должен иметь просроченной задолженности по налогам, сборам и иным обязательным платежам в бюджеты любого уровня или государственные внебюджетные фонды за прошедший календарный год. Кажется, логично. Какое уж тут ПСО, когда тебя вчистую ликвидируют как банкрота, злостно задолжавшего бюджету и внебюджетным фондам?

Однако чуть дальше выясняется, что на некоторых потенциальных заявителей, а именно – на предприятия и компании, включенные в перечень системообразующих организаций в соответствии с решениями Правительственной комиссии по повышению устойчивости развития российской экономики, образованной постановлением правительства РФ от 15 декабря 2008 года № 957, эти требования не распространяются. Получается, что долги, банкротство и ликвидация ПСО не помеха. Достаточно попасть в привилегированный список. Вот это, видимо, и есть настоящий критерий наличия у заявителя технического и финансового потенциала. Впрочем, Минэкономразвития приказ о процедуре и критериях отбора проектов еще не выпустило. А потому делать выводы рано.

Новый курс

А между тем на самом верхнем уровне руководства страны отношение к проблеме изменения климата стало меняться. В ноябре из уст президента РФ Дмитрия Медведева прозвучало заявление о том, что изменение климата будет иметь катастрофические последствия для планеты, что нужны неотложные совместные действия всех стран для смягчения климатических изменений и что Россия со своей стороны готова сократить выбросы к 2020 году на 20–25%.

Первым шагом на этом пути может и должен стать запуск механизма совместного осуществления проектов по сокращению выбросов парниковых газов. Не на словах, а на деле. Пусть и со второй попытки. Надо добиваться того, чтобы российские компании имели беспрепятственный доступ к углеродному рынку, чтобы они могли свободно, без ограничений инвестировать и зарабатывать на сокращении выбросов. Чтобы сокращение выбросов вошло в привычку и превратилось в рутинную бизнес-практику российских компаний. Тогда мы сможем ставить перед собой и перед мировым сообществом куда более амбициозные цели и стать лидерами в вопросах противодействия глобальному изменению климата и его катастрофическим последствиям.

Михаил Анисьевич Юлкин,
 руководитель Рабочей группы по вопросам изменения климата РСПП

Источник: www.ng.ru