Глава Amtel-Vredestein о причинах ее слияния с СИБУР-РШ 
— Когда вы поняли, что Amtel-Vredestein близка к банкротству?
— В первый же день моей работы в компании — 4 июля 2007 года. Открыв публичную отчетность Amtel-Vredestein за 2006 год, я и CFO компании Владимир Песочинский поняли, что положение вещей кардинально отличается от того, что мы себе представляли. Прежде чем прийти в компанию, мы проводили ее due diligence, анализировали по открытым источникам. То, что мы видели, тоже было безрадостным, но позволяло составить примерный план работы, и он был вполне жизнеспособным, понятным. Думали: выведем непрофильные активы, сократим издержки, посмотрим на людей, кого-то оставим, с кем-то попрощаемся. Проблемы казались разрешимыми. Но в первый день работы стало понятно, что реальность совершенно другая. У компании нет кэша, долг на $230 млн выше, чем мы ожидали, предъявляются бонды, денег на их погашение нет, переговоры вести не с кем. Если вы должны банку, то там хотя бы есть лицо, с которым можно вести переговоры, а за бондами нет конкретного человека. — Почему эти проблемы были неожиданными? — Этих данных не было в открытых источниках, которые мы анализировали. Годовая отчетность была опубликована только накануне нашего прихода. А в полугодовой отчетности не было ни долга, ни деталей покупки Московского шинного завода: за сколько актив куплен, как сильно "заминировано" это хозяйство, какие у него проблемы. А когда мы уже начали анализировать, скелеты посыпались буквально из всех шкафов. Надо сказать, что прежний менеджмент Amtel-Vredestein нам сильно помог. В одном из публичных интервью Алексей (Гурин, прежний гендиректор Amtel-Vredestein.— "Ъ") прямо сказал, что компания через полгода банкрот, чем в каком-то смысле снял с нас ответственность, ведь это прозвучало от него. И добавил, что банкротством он не занимается. Но я тоже банкротством не занимаюсь. Никогда никого не банкротил, практического опыта не имею, в Amtel-Vredestein приходил на развитие и на операционную оптимизацию. В первый же месяц работы я получил девять заявлений об уходе от ключевых менеджеров, и началась другая жизнь. Мы проработали четыре сценария спасения компании. Пятый сценарий был известен — банкротство. |
